На днях в российских СМИ появилась информация о том, что Иран совместно с Россией намерен построить канал, соединяющий Каспийское море и Персидский залив, пишет газета Литер.

Во время визита президента Казахстана в Иран, в некоторых СМИ также прошла информация о возможном участии Казахстана в этом проекте, однако напрямую этот вопрос в ходе переговоров двух президентов не поднимался.

Вместе с тем эксперты считают, что если Астана и решит участвовать в проекте, то она максимально должна просчитать все экономические и политические риски, связанные с ним.

Идея строительства канала из Каспия в Персидский залив озвучивается Тегераном не первый год. Впервые эта инициатива Тегераном была артикулирована еще во времена династии Каджаров. Тогда озвучивалась амбициозная цель переброски 500 млн кубометров воды из Каспийского моря в центральные регионы Ирана, которые крайне засушливые. Предварительная стоимость проекта оценивалась экспертами в $7 млрд. По оценке заведующего кафедры «Планирование и управление устойчивым развитием» Академии Государственного управления при президенте Азербайджана Чингиза Исмаилова, судоходный канал должен быть шириной более 100 метров и иметь глубину минимум пять метров. Такому каналу нужно огромное количество воды, как минимум 10% воды реки Волга, обеспечивающей 85% воды Каспийского моря.

Иранский долгострой

По оценкам экспертов проект должен окупиться не ранее чем через 7 лет. Иран заявляет канал как альтернативу турецким проливам и Суэцкому каналу, а также пути через Босфор — Дарданеллы — Суэцкий канал и Красное море. Учитывая, нынешние напряженные отношения РФ и Турции, казалось бы Москве, выгоден этот проект.

Поэтому не так давно посол Ирана в России Мехди Санаи во время встречи со студентами Санкт-Петербургского государственного университета подчеркнул, что ИРИ обсуждается вопрос прокладки судоходного канала из Каспия в Персидский залив совместно с Россией.

Между тем, посольство Ирана в России впоследствии опровергло это заявление, сообщив, что пока две страны не взаимодействуют в этой сфере.

Очевидно, что этот проект по-прежнему вызывает массу споров, поэтому вероятное приглашение в адрес Астаны нужно рассматривать крайне скрупулезно, считают эксперты.

Политолог Султанбек Султангалиев отметил, что возможное включение Казахстана в проект строительства трансконтинентального канала Каспийское море — Персидский залив в первую очередь можно будет оценивать как прорыв иранской дипломатии во внешней политике, так как сам по себе проект нужен иранскому правительству для демонстрации мировому сообществу своей открытости к международному сотрудничеству. Что касается экономического потенциала трансконтинетального канала, то он огромен, учитывая, что его ввод в эксплуатацию откроет блестящие возможности быстрого выхода на гигантский рынок Аравийского полуострова и полуострова Индостан для всех прикаспийских стран, которые сейчас и в среднесрочной перспективе будут иметь дружественные отношения с Ираном, заметил он.

«Само наличие канала, резко усилит геополитическое значение Ирана как региональной азиатской державы. Конечно же, серьезную проблему будет представлять финансирование строительства канала, так как проект крайне затратный и долговременный, даже с учетом использования имеющихся рек. Но овчинка, на мой взгляд, стоит выделки. Что касается нашей страны, то реализация данного проекта существенно увеличит экспортные возможности Казахстана. Было бы неплохим экономическим шагом вложение казахстанских средств в строительство канала, которое со временем окупится. Но опять-таки вопрос инвестирования в данный проект необходимо рассматривать, прежде всего, с точки зрения нужд и потребностей развития собственного национального производства в данный момент», — сказал он.

И хочется, и колется

Руководитель Клуба политологов «Южный Кавказ» Ильгар Велизаде более скептичен. Он заметил, что нужно помнить о возможном экологическом ущербе, который может нанести региону его реализация. В частности, в зоне риска Россия, Казахстан и Туркменистан. Так как наиболее мелководная часть Каспия находится в пределах этих стран, а рельеф озера сложен таков, что общий его уклон идет от севера к югу. Поэтому значимый водозабор сразу же отразится на северной мелководной части.

«Здесь я бы привел в пример судьбу залива Мертвый Култук в Казахстане. В процессе снижения уровня воды в Каспийском море в середине XX века его значительная часть превратилась в обширный солончак, площадь уменьшилась с 15 тысяч квадратных километров до 500, глубина стала не превышать одного метр. После уровень озера повысился и Мертвый Култук стал восстанавливаться, а пересыхавший залив Кайдак заполнился водой. Теперь вновь начался обратный процесс», — прокомментировал он.

Председатель Экспертного совета Фонда поддержки научных исследований «Мастерская евразийских идей» Григорий Трофимчук подчеркнул, что Казахстан активно ищет новые возможности для экономики, которая находится в непростом положении, чтобы этот кризис не стал бессрочным. В этом контексте стоит рассматривать и усиление работы на иранском направлении считает он. По той же причине в некоторых «южных» проектах заинтересована и Россия.

Однако, по его словам, надо помнить, что Иран фактически до сих пор находится в режиме западных санкций, ему предоставлена лишь лёгкая сырьевая «щель», с помощью которой Вашингтон планирует снизить влияние РФ на энергетическом рынке. Все остальные попытки выхода Ирана на новые площадки будут, в той или иной степени, блокироваться. На своей собственной земле ИРИ, естественно, может реализовать любые проекты, это не запрещается. Весь вопрос в том, что будет происходить на выходе из этого иранского канала, когда он будет закончен, и как к тому моменту будет выглядеть геополитическая обстановка, сказал он.

«Думаю, что к тому моменту она ухудшится на порядок. Проект был бы идеален со всех сторон, если бы не было этой главной угрозы, если бы он строился лет сорок тому назад. Помимо этого, придётся иметь в виду, на южном выходе из канала, и террористическую угрозу. Значение всех остальных «шлюзов», включая Суэцкий канал и турецкие проливы, при этом не снизится, так как надо смотреть, какие группы стран они соединяют, или будут соединять. Выбирать здесь сможет, наверное, одна только Грузия, у которой появится альтернатива, в том случае, если она планирует расширять сотрудничество с Африкой или Индией. Если не говорить о новых маршрутах для переброски сырья, то иранский канал может быть полезен и в рамках обычной экономики, традиционной торговли между странами. Но опять, только в том случае, если у всех этих стран имеются безоблачные политические перспективы, и над ними нет никакой общей угрозы. Кроме этого, придётся иметь в виду нарастающее доминирование доллара, что не добавляет стабильности в общую экономическую ситуацию», — сказал эксперт.

Экология – вопрос первого или десятого порядка?

Ильгар Велизаде настаивает именно на экологических аспектах реализации проекта. Он сказал, что в том случае, если уровень Каспия упадет еще на несколько метров, то произойдет самоотделение залива Кара-Богаз-гол, и он может просто высохнуть. При этом ядовитые соли Кара-Богаза ветрами могут быть разнесены по огромным площадям, и экологическая обстановка не только в Каспийском регионе, но и далеко за его пределами может значительно ухудшиться.

Он считает, что озвученные Тегераном планы могут заметно повлиять на процесс обмеления Каспия и может быть нанесен серьезный экологический и материальный урон прибрежным каспийским странам.

Если шельф обмелеет, то нужно будет привлекать дополнительные средства по углублению дна в акватории нескольких важных портов, таких как Оля, Махачкала, Актау, Атырау, Туркменбаши, Алят. Обмеление шельфа может привести к повышению испарений с водной поверхности, появлению солончаков, соляных полей в основном в пределах именно казахстанской части моря. А ветровая эрозия будет способствовать распространению соляных бурь на сотни километров в прибрежной зоне и вглубь материка, усугубляя последствия экологических проблем. Сказанный процесс отразится на состоянии фауны Каспия. Под угрозой могут оказаться традиционные нерестилища ценных пород рыб», — подчеркнул он.

В свою очередь Григорий Трофимчук считает, что экологический аспект стоит здесь на десятом плане, так как странам надо выживать, причём срочно. Ирану канал, безусловно, выгоден, так как это проект замыкает на сотрудничестве с ним целую группу партнёров, чего не было на протяжении многих лет.

«Таким образом, строить, как говорится, никто не запрещает, но политические риски при этом – очень высокие. Достаточно посмотреть на такие российские проекты как «Турецкий поток», «Северный поток-2», чтобы понять, что здесь будет не проще. В целом, если такой канал появится, может активизироваться сотрудничество Казахстана с арабским миром, и это наиболее понятный аспект возможных преференций», — заключил он.

Автор Марат Елемесов

Фото liter.kz