История бывшего имама, взявшего на воспитание десять детей, известна далеко за пределами нашей страны. Онлайн-дневник Мурата Кабылбаева, который он вел в социальных сетях, в прошлом году был переложен на бумагу и выпущен уже в качестве полноценной книги «Покажи мне небо» (при поддержке ОД «Ребенок должен жить в семье»).
Эти откровенные истории о детях, которых приняла семья Кабылбаевых, тронули читателей до глубины души. Уж очень правдиво все написано. Прочитали книгу и за рубежом и тут же попросили продолжения. В этом году исполняется уже пять лет, как Кабылбаевы отважились на усыновление. Празднуя этот небольшой юбилей, Кабылбаев со своей супругой и матерью пытаются вспомнить, что было самым сложным за это время. Но с удивлением для себя замечают, что по прошествии лет уже и не помнят, а были ли трудности. Они, безусловно, были. Из Акмолинской области репортаж Турара Казангапова и Рената Ташкинбаева.
Поселок Кенесары, где живет семья Кабылбаевых, многие считают райским местечком.
Близость к курорту Боровое придает этому поселку особый статус. Первое желание приезжего городского жителя — остаться здесь навсегда.
Глядя на дом Кабылбаевых и на вид, который открывается из окна этого дома , искренне не понимаешь, зачем столько людей едут в столицу, тратя все сбережения на маленькую квартирку.
Впрочем двухэтажный коттедж с огородом и минифермой у семьи Кабылбаевых был не всегда.
До этого они с супругой жили в родительском доме, стоящем рядом. Кстати, он и сейчас ничем не хуже нового.
Смотря, как беспечно играют дети, может показаться, что в семье Кабылбаевых нет строгих правил и порядков. Но это только кажется.
На самом деле все члены семьи задействованы в хозяйстве. Просто на днях они по приглашению с туристической поездкой собираются посетить Тараз, поэтому детям дали небольшую поблажку.
«Я был имамом этого сельского округа 15 лет. Сейчас я религиозной деятельностью вообще не занимаюсь, полностью отошел от мечети, потому что всецело ушел в общественную деятельность, пишу статьи на тему воспитания детей, подросткового суицида и так далее», — говорит Мурат.
О том, что глава семьи столько лет отдал работе в мечети, в его доме ничего не напоминает.
Большой телевизор в зале, игра монополия, кажется, где же тут место духовно-нравственному воспитанию…
Но оно, несомненно, присутствует, причем на самом высоком уровне. Чтобы понять это, достаточно вспомнить, с чего все начиналось пять лет назад.
«Самая сложная была первая неделя. Первые семь дней наши волосы стояли дыбом», — вспоминает Мурат.
«Я тогда ничего не сказала, но про себя подумала: ой, что будет… — добавляет мать Мурата, но тут же продолжает. — Потом я куда-то уехала на дней десять, а когда вернулась, смотрю, уже более спокойными стали, утихомирились».
«У них настолько нервная система была расшатана. Вот вспоминаю Тамерлана — это вообще было нечто, он был как ежик, такой маленький зверь. А сейчас самый лучший ученик в классе, самый спокойный», — говорит глава семейства.
«У них ведь в детских домах праздник был каждый день: танцы, концерты, шары, все разноцветно. И это каждый день, одних спонсоров встречают, других провожают», — рассказывает мужчина.
«Когда мы одной из удочеренных девочек сказали, что надо мыть посуду, она ответила: «Я думала, у меня будет служанка». Она даже не хотела пешком идти в школу. Это все влияние детдомовских спонсоров», — рассказывает Мурат.
К Мурату подбегает девочка, обнимает его и до конца нашей беседы почти все время не отходит от него.
«Это Маша. Вообще она Нина, но мы ее зовем Маша. Когда мы ее привезли из детского дома, мой сын Ибрахим, наш биологический ребенок, как только ее увидел, сразу же сказал: «Это Маша, а я буду медведем». Мы начали ее называть Ниной, но она вдруг говорит: «Нина осталась в детском доме, а я — Маша. Таким образом, она как бы черту провела между прошлым и настоящим. С тех пор она у нас Маша, хотя документально — Нина. О ней я очень много написал», — не без гордости говорит приемный отец и кивает на свою книгу.
«Первые месяцы Нина вставала ночью, шла в столовую, брала хлеб, печенье и клала себе под подушку, целыми днями в крохотной ладошке держала, крепко сжав, хлеб. Откусит, прилепит к небу и ходит», — это выдержка из проникновенных рассказов Кабылбаева, вошедших в его книгу «Покажи мне небо».
В дедоме Маше поставили диагноз «задержка психического развития». Но глядя, как растет ребенок, приемные родители не очень-то в это верят, уж больно смышленая у них дочка.
«Я, честно признаюсь, удивлен. С одной стороны диагноз ЗПР, с другой — такие способности к языку. Она не знала ни одного слова на казахском, только русский понимала. А тут вдруг с русского полностью перешла на казахский. Сейчас спокойно владеет казахским, а на русском вообще не может говорить. И тут мне немножко непонятно, какая может быть задержка, раз мозг у нее так легко язык воспринял?» — задается вопросом отец.
Несмотря на то, что часть приемных детей Мурата метисы, все они сейчас владеют казахским языком.
В том числе и Фатих, чей биологический отец турок. Как рассказывает Мурат, своей турецкой кровью Фатих гордится, особенно после сериала про султана Сулеймана.
Супруга Мурата Орынбасар старается лишний раз не попадать в объектив нашей камеры. Признается, что не очень любит быть в центре внимания. Впрочем, от публичности она все же скрыться не смогла, муж в своей книге уделил и ей место, поместив туда откровенный рассказ об их знакомстве.
После женитьбы у пары девять лет не было детей. Все это время Орынбасар вместе с мужем обдумывали идею усыновления. «Если бы не он, я бы не решилась. Он у меня решительный. Сейчас, по прошествии лет, думаю, ничего сложного нет. В усыновлении важно, чтобы оба супруга хотели этого», — признается женщина.
Нас зовут на чай. В одно мгновение в столовой становится тесно.
«Раньше, когда дети были маленькими, все было нормально. В этом году дети выросли, и сразу такая теснота…» — смеется глава семейства и делится планами — решили сделать небольшую пристройку, чтобы немного расшириться.
«С самого начала, когда мы начали брать детей, люди нас пугали, мол, чтобы одного ребенка взять, нужно столько денег, чтобы содержать, а вы берете сразу несколько. Мы взяли сперва четверых детей — ну вроде бы справляемся. Потом еще троих — вроде бы справляемся. А потом еще троих. И все это время люди меня пугали. Я думаю, наверное, скоро наступит сложное время. Но, слава Всевышнему, все нормально, всего хватает. Конечно, я не хвастаюсь, но не в каждой семье ребенок видит то, что он видит здесь», — говорит Мурат.
Основной доход семьи — небольшая ферма, кроме того, Кабылбаев пишет статьи, работает в проекте «Казахстан без сирот» Фонда «Добровольное Общество Милосердие».
«Вообще, когда я работал имамом, я чувствовал, что не на своем месте нахожусь. Последние два года я уже не знал, как уйти», — рассказывает Мурат.
«Я написал заявление и только через шесть-семь месяцев меня отпустили, когда уже поняли, что держать бесполезно. А сейчас я как рыба в воде, я действительно нашел себя, видимо, это то, чем я должен заниматься», — говорит мужчина.
