Четырехлетнюю работу парламентской фракции «Ак жол» подытожил ее лидер в интервью Today.kz. Азат Перуашев рассказал о победах и поражениях, конфликте с министром Асланом Саринжиповым и о значении термина «лоббирование». К фиаско он отнес «несломленную» ситуацию вокруг борьбы с коррупцией. Имена владельцев миллиардных счетов в зарубежных банках «акжоловцам» так и не раскрыли.

— В каком расположении духа «акжоловцы», новички в парламенте, завершили работу созыва?  

— Нормально все. Состояние и настроение рабочие. Есть ощущение того, что можем честно смотреть в глаза своим избирателям. За четыре года удалось реализовать многое из предвыборной платформы. Партия «Ак жол» поднимала вопросы, боролась за их решение. Конечно, депутаты фракции не все смогли сделать. В числе 107 мажилисменов — восемь «акжоловцев», которые достаточно часто оказывались в меньшинстве. Были споры с коллегами, были случаи, когда нам не давали слово, когда наши предложения игнорировались. В этом и есть механизм демократии – решение принимает большинство, а у меньшинства есть право быть услышанным. Этим правом партия «Ак жол», безусловно, сполна воспользовалась и реализовала его. Но, конечно, нельзя сказать, что наступило время для отдыха и расслабления.

— Приведите пару примеров, когда фракция «Ак жол» была услышана, как вы говорите.

— Одно из крупных достижений – принятие Предпринимательского кодекса. Еще работая в Нацпалате «Атамекен», в 2008-2010 годах, мы предлагали разработать такой кодекс. Госорганы отрицали необходимость документа и готовили такие проекты, которые не устраивали бизнес. В итоге, в прошлом году законопроект поступил в парламент в рамках исполнения пяти институциональных реформ. Он был переработан на 60-70 процентов, и получился хороший, классный кодекс, который развязывает бизнесу руки для работы. Так, создана новая отрасль права – предпринимательское право. Появилось понятие презумпции невиновности бизнесмена. Ранее во всех отношениях с проверяющими органами он по умолчанию считался виновным. И еще очень важный момент – в случае выявления противоречия между нормами Предпринимательского кодекса и других документов применяются нормы данного кодекса. Теперь предприниматель не должен доказывать, что он не верблюд.

Далее. Когда партия «Ак жол» только пришла в мажилис, правительство направило на рассмотрение депутатов законопроект о введении уголовной ответственности юридических лиц. Он был драконовским. После жесточайшей критики со стороны фракции этот законопроект был отозван.

Буквально на прошлой неделе на заседании межведомственной комиссии депутаты от партии «Ак жол» презентовали разработанный ими законопроект о банкротстве физических лиц. В чем его суть? Под влиянием кризиса многие граждане оказались неплатежеспособными – ипотечники, индивидуальные предприниматели, бравшие кредиты, те, кто оформлял потребительские кредиты. Должников выселяют из домов, обрекают их на голод и холод. Мы понимаем, что за долги надо рассчитываться, но если случился форс-мажор, разве можно обрекать людей на нищету? Забираете трехкомнатную квартиру – оставьте комнату в общежитии. Забираете деньги на оплату кредита – оставьте сумму, достаточную для пропитания детей.  Комиссия, обсудив законопроект, согласилась с актуальностью проблемы.

— А неудачи фракции?

— Прежде всего я отметил бы то, что нам не удалось сломать ситуацию по борьбе с коррупцией. «Ак жол» неоднократно делала депутатские запросы по поводу счетов наших граждан в зарубежных офшорных зонах. Фракция требовала раскрытия их имен с целью узнать, есть ли в списке члены правительства или высокопоставленные чиновники. Поводом послужила информация о том, что в швейцарском филиале банка HSBC есть 82 казахстанских счета на сумму около полумиллиарда долларов. По правилам ФАТФ, в отношении чиновников норма о банковской тайне не работает. Сегодня почти все западные государства добились того, что самые крутые банки раскрыли данные для их фискальных органов. На запрос мы получили от госорганов ответ о банковской тайне.

Фракция обратилась к правительству с просьбой о разработке мер по деофшоризации отечественной экономики. По данным международной организации, за годы независимости из Казахстана в офшорные зоны было выведено около 140 миллиардов долларов!

— Причина вашего конфликта с министром образования и науки – в неосторожно брошенном слове или в более масштабном вопросе?

— Вопрос не в одном министре. Партия добивалась и будет добиваться подотчетности органов исполнительной власти власти представительной, как это должно быть в любом правовом государстве. Фракция задает вопросы о прозрачности и эффективности всех госорганов. Могу перечислить: у меня были споры и с предыдущим министром образования относительно его попыток закрыть частные вузы, оставив по одному на регион; были споры с одним из предыдущих председателей Комитета таможенного контроля по поводу работы таможенных переходов, была очень жесткая дискуссия; спорил с министром по ЧС в ходе обсуждения закона о гражданской защите. Для меня споры с чиновниками не есть что-то особенное. Принципиальный подход партии «Ак жол» – госорганы должны быть прозрачными и доказывать эффективность своей работы. Бюджет – это не частная лавочка какого-то одного министра или чиновника.

Я направил вице-премьеру Сагинтаеву запрос относительно срывов госпрограмм и чиновников, привлеченных к ответственности за это. Получил ответ. И это — то, что мы ожидаем от взаимодействия правительства и парламента. Нет цели ругаться, унижать или оскорблять.

— Почему отозвали свое обращение, поданное в правоохранительные органы?

— Спор стал слишком персонифицированным. Из спора между представительной и исполнительной властью он стал превращаться в конфликт между Перуашевым и Саринжиповым. Причем министр после одного «вброса» продолжил говорить другие вещи. Человек, на мой взгляд, не понимает предмет спора. Он считает, что я спорил с ним лично. Я спорил с руководителем государственного органа, который распоряжается доверенными ему сотнями миллиардов тенге. Депутаты требуют эффективного управления деньгами. Об этом речь.

— Как появилось обращение мажилисменов о роспуске палаты?

— После принятия 59 законов по реализации пяти институциональных реформ темп работы мажилиса значительно снизился. Конечно, были законопроекты, но портфель, скажем так, был легковесным. И в свете вызовов, стоящих перед нашей страной, требовалось переформатирование нашей работы.

Здравые идеи не рождаются в одной голове. Коллеги из ведущей фракции инициировали этот вопрос. Фракция «Ак жол» обсудила его отдельно, провела голосование и единогласно поддержала обращение.

— Что ожидаете от предстоящей электоральной кампании?

— Думаю, что все зарегистрированные партии примут участие. Во всяком случае, будут стремиться принять участие. Вопрос еще в финансовых возможностях. Надеюсь, что у избирателей будет максимальная альтернатива. Насчет итогов выборов пусть гадают политологи. Для партии «Ак жол» важно не расширение присутствия в палате, а закрепление позиций. Если чуть-чуть больше будет мест — было бы хорошо. Но это задача максимум.

— Какие отношения сложились у «Ак жола» с другими фракциями?

— Депутаты не смешивают личные и политические взгляды. У меня прекрасные человеческие отношения со всеми коллегами. Знаю многих, кто не разделяет моих политических убеждений. Но это не мешает нам оставаться друзьями. При обсуждении законопроектов, да, мы спорим. Бывает, очень жестко, очень нелицеприятно. Но до мордобития дело не доходит. Мордобитие – это признак слабости, нехватки аргументов. Некий баланс взаимодействия достигнут.

— Не обижают ли вас разговоры о том, что две фракции в парламенте «беззубые»?

— Такие суждения отчасти от незнания ситуации. Во-вторых, они от нашей парламентской традиции. Меня спрашивают: «Почему вы не деретесь, как в Украине или Японии?» Дело в том, что у нас есть традиция, в формирование которой внес вклад Нурлан Зайруллаевич, будучи спикером: на пленарные заседания мажилиса не выносить законопроекты, по которым существуют еще не принятые поправки.

Все споры, жаркие и нелицеприятные дебаты — иногда со взаимными оскорблениями, такое тоже, к сожалению, бывает — происходят в рамках рабочих групп. На пленарку мы выносим проекты, по которым не остается вопросов.

— Ваша фракция – олицетворение бизнес-сообщества в парламенте. Предприниматели – люди денежные. Обращаются ли с просьбами о лоббировании?

— Термин «лоббирование» у нас часто используется некорректно. Не может депутат лоббировать. Термин пришел из США — там есть закон о лоббировании, существуют лоббистские компании, которые официально берут плату за организацию диалога с депутатом. Второе значение — от слова «лобби» (холл). Неофициальный разговор, беседа в неформальной обстановке, в кулуарах.

Мы сотрудничаем с бизнесом. Предложения взяток не встречал. В казахстанской практике люди, способные дать взятку, решают вопросы с теми, кто применяет закон, а не с теми, кто его пишет. Исполнительные органы проводят тендеры, выделяют субсидии, принимают решения по конкретным проектам.

— Из той же Нацпалаты не звонят, не просят о продвижении тех или иных поправок?

— Есть случаи, когда НПП обращается по тем или иным вопросам. Мы собираемся, обсуждаем. Ничего плохого в этом нет. Депутатский запрос о необходимости перерасчета контрактов в рамках закупок квазигосударственного сектора после девальвации был сделан именно после обращения Нацпалаты. Отечественным предпринимателям грозят 50-60-процентные убытки, а не выполнив обязательства, они рискуют оказаться в списке недобросовестных поставщиков. Так, рынок может уйти под иностранных производителей. Это сложный вопрос. Нужно системное решение — необходимо развивать систему хеджирования валютных рисков. Посмотрите, что происходило с деньгами пенсионного фонда. Деньги банкам второго уровня выделили — а кредиты не пошли. Хотя средства пенсионного фонда были в тенге. Что сделали банки? Мы можем только предполагать, наверняка не знаем: скорее всего, деньги были конвертированы и отложены, потому что никто не хотел брать на себя риски и впоследствии нести убытки. Огромная сумма не поступила в экономику, не работала в ней, не создавала добавленную стоимость, продукцию, рабочие места… Пенсионный фонд как инвестиционный инструмент не выполнил задачу.

— В идею дедолларизации верите?

— При нынешнем состоянии экономики это фетиш. Дедолларизация состоится тогда, когда внутренний рынок будет насыщен отечественной продукцией. Все производить не сможем, конечно. Но есть базовые потребности, и их надо удовлетворять собственными ресурсами. Курс национальной валюты обеспечивается товарной массой.

— Какие изменения будут внесены в предвыборную платформу «Ак жола»? Вы пойдете на новый срок?

— Базовые моменты платформы сохранятся. Проблемы, о которых партия говорила четыре года назад, остались и, может, даже актуализировались. К корректировке готовы, если члены партии, ее филиалы обратятся с соответствующими предложениями. Вопрос включения моего имени в партийный список будет решать Съезд. Мне есть чем заняться, если что.