«Нас убеждают, что в падении национальной валюты виноваты все, только не мы сами»

Президент Казахстана потребовал от нового председателя Национального банка, чтобы тот вернул доверие к тенге. После сокрушительного падения курса национальной валюты по отношению к доллару вернуть доверие к ней будет ой как сложно. Настораживает и проявившаяся тенденция — резкое сокращение сроков между девальвациями.

Первая девальвация тенге случилась у нас в апреле 1999 года. Вторая — в феврале 2009 года, то есть через 10 лет. Третья девальвация была в феврале 2014 года — уже через 5 лет, а четвертая всего через полтора года — в августе 2015 года. И когда теперь ждать следующую?

Нас убеждают в том, что тенге слабеет под воздействием мировых кризисов, внешних угроз, снижения цен на сырье. Виноваты все, только не мы сами. Но в таких же условиях находятся и наши соседи. Тогда почему в Киргизии при наличии регулярных революций и отсутствии в недрах «таблицы Менделеева» их сом чувствует себя комфортнее нашего тенге? Почему при том же снижении цен на энергоносители и в условиях западных санкций российский рубль устойчивее нашей валюты?

Такой вывод я делаю на основании официальных данных. С момента введения национальных валют они обесценились в таких пропорциях: казахстанский тенге — в 66 раз, российский рубль — в 22 раза, киргизский сом — в 17,5 раза. Практически все 22 года тенге неуклонно падал. Сейчас мало уже кто помнит, что когда ввели тенге, проезд в автобусе стоил 10 тиын, килограмм картофеля — 2 тенге, килограмм колбасы — 8 тенге. В конце 90-х годов прошлого века на 50 тенге можно было купить две булки хлеба и килограмм сахара, говядина стоила 190 тенге за килограмм, десяток яиц — 70 тенге. За 5 000 тенге можно было приобрести неплохой костюм. Еще в 2003 году бензин АИ-92 стоил 37 тенге за литр. Какие цены мы видим сегодня?

В чем истинная причина нестабильности тенге? Эксперты объясняют ее тем, что у нас экономическая политика — как бы мы ее не хвалили и как бы мы ею не гордились — все эти годы основывалась на экспорте сырья и перераспределении активов. Крутое пике национальной валюты наглядно показывает результат экономической политики правящей элиты и действующей модели роста казахстанской экономики, основанной на привлечении иностранных инвестиций. В условиях неэффективной денежно-кредитной политики и при отсутствии доверия к национальной валюте происходит масштабное бегство из тенговых активов.

Так как экономическую политику в РК никто не менял и менять не будет, то вполне закономерно, что тенге падал при всех председателях Нацбанка и всех правительствах, а текущая девальвация тенге — крайняя, но не последняя.

Да и с кризисом у нас не все понятно. В начале года Назарбаев говорил, что кризиса в Казахстане нет и что мы выдержим любые натиски извне, но к концу года он признал, что кризис есть и у нас, и поэтому мы должны затянуть пояса. Хотя, по большому счету, все, что я должен государству, записано в Налоговом кодексе, а чего не должен — в Уголовном. Про пояса там нет ни слова.